Были такие вещи, которые служили для Рейвен триггером: сколько бы Чарльз не пытался её удерживать в благостности и умиротворенном состоянии, было то, что неизменно будило в ней Мистик в том самом темном проявлении, которое было за шаг до убийства в Париже и которое готово было убить сейчас, если потребуется. В ней просыпались другие инстинкты, превращавшие её в хищницу, идущую по следу жертвы; если бы у неё был хвост, можно было сейчас увидеть, как дергается от возбуждения и напряжения кисточка на самом его конце. Она отказывалась от городских привычек и выходила на охоту, потому что любое упоминание о возможных опытах над мутантами выводило её из равновесия, а точка с координатами на карте, где подобное продолжалось, тянула её как магнит.
И всё-таки информации было ничтожно мало – всё на уровне слухов, но слухов упорных, просачивающихся из разных источников, как струйки дыма от прикрытого от посторонних глаз костра, что не возникало сомнений в том, что все россказни не беспочвенные и не плод чьей-то фантазии. В лаборатории действительно было что-то отвратительное.
Стройка на отшибе не вызывала никаких вопросов у немногочисленных соседей, как и постоянно приезжающие фуры с невнятными логотипами. На поверхности, кажется, и правда шла какая-то имитация строительства не то торгового центра, не то какого-то склада, а что находилось под землёй, в защищённом от лишних глаз и всякого проникновения бункере, оставалось загадкой. Хорошо укрепленной и защищенной загадкой, куда, чтобы проникнуть, требовалось несколько вещей: пропуск (самое элементарное), чья-то рука, кто уже есть в местной базе данных охраны, и глаз. Не считая этого ещё датчик движения – сличался характер походки, рост и вес, стандартный набор жестов, отклонение от которых приводил к неприятным последствиям, не всегда совместимым с жизнью. Выжившие, но не прошедшие проверку пропадали где-то в утробе лаборатории и пропадали навсегда, вероятно становясь удобным материалом для дальнейшей работы или чьим-то кормом – вот об этом было сложно судить, а фантазировать было можно сколько угодно.
Лаборатория работала круглосуточно, но в ночную смену людей, судя по наблюдениям, было меньше, охрана менялась трижды в сутки.
За пропуск Мистик не беспокоилась – она достаточно быстро нашла слабое звено, соблазнившееся на глубокое декольте и оставшееся после в своей квартире связанным женскими чулками и без заветной пластиковой карты и остального набора документов. Рейвен, конечно, ещё некоторое время поигралась с мужчиной, старательно выпытывая из него, чем же на самом деле занимаются в лаборатории, но тот мало что смог рассказать внятно. Не из-за того, что она была недостаточно настойчива, а потому что, видимо, каждый из них знал только свой сегмент работы, но единой картины не представлял – им ставили задачу, после выполнения которой меняли сектором и назначали новую, ещё больше запутывая всю картину. Единственное, что она смогла узнать точно, так это то, что заправляет там организация, называющая себя Гидрой. Название ей мало о чем сказало, но на будущее она его запомнила, как и эмблему, напоминающую фашистскую, на пропуске. Пропуск говорил, что на ближайшие несколько часов её зовут Марк Стьюри, в то время как настоящий был основательно связан и накачан лошадиной дозой снотворного, чтобы не поднял раньше срока тревогу.
На стройку она вернулась уже лысоватым мужчиной лет под пятьдесят в очках и с шрамом от ожога на левой руке. Все сумки и портфели при входе сдавались, как и электронные пропуска, которые можно было получить назад только при выходе обратно в большой мир. Первый этап был преодолён без всяких проблем; в этой части нужно было вовремя поддакивать и ссылаться на завал по работе. А завал там обещался наступить, если всё пойдёт по плану.
Биометрический сканер и анализатор движений она прошла, благо успела понаблюдать за этим Марком некоторое время, пока тот был ещё в состоянии двигаться, а вот после, очутившись в недрах лаборатории, Рейвен задумалась о том, куда именно ей теперь идти. Она знала, где именно работает то тело, чьим именем она сейчас прикрывалась, но от этого проку было мало – судя по всему, подземных этажей было несколько, а полная картина происходящего была только у руководства. Где находились все возможные базы данных, собираемые с разных секторов, и мутанты, в существование которых здесь Мистик искренне верила, она уже не знала, поэтому оставалось просто уверенно идти куда-нибудь вперед, благо в это время суток были только дежурные, а самих инженеров было мало, но и те уткнулись носами в свои плошки и микроскопы, особенно не обращая внимание на происходившее снаружи.
Внезапные шум заставил её насторожиться и крадучись двинуться в сторону источника, полагая, что там происходит что-то действительно важное.

Было глупо отрицать, что в некоторые моменты у нее проскальзывали мысли, что одна она справилась бы быстрее, и так было надежнее. Или это был страх, что более молодое поколение оплошает и придется все расхлебывать самой? Маскировочная внешность в чипе едва ли подходила ее вкусовым предпочтениям, но глядя на то, что получил Питер, она и вовсе дала легкую улыбку. Ее забавляло, что из подростка он превратился в мужчину, так еще и сменил оттенок кожи. Наташа «превратилась» в женщину, которой уже было ближе к 50, а на лице были заметные морщинки. Темные волосы с явной проседью, были завязаны в тугой пучок. В общем, стандартное представление медика.

Вдова и Паук зашли в здание, коротко поприветствовал пост охраны и показав свои бейджи, благодаря которым он даже не попросил приложить их к сканеру. Видимо подумал, что они выходили покурить, но вряд ли до него доходило, что он видит этих людей в первый раз. Наташе понравилось, что это сошло ей с рук. Охранники, даже в таких крупных и охраняемых зданиях, не всегда отличались высоким интеллектом  и дедукцией Шерлока.

Через маленький микрофон, который так же находился в чипе (боже, сколько всего они могут напихать в такое маленькое устройство) она вещала Питеру, но пыталась говорить как можно тише, даже при условии того, что в коридоре было два человека:

— Микрофон активируется автоматически, как только ты начинаешь говорить, так же, благодаря закрепленному устройству, ты все равно будешь слышать все более ясно, неважно, на каком мы расстоянии, - она говорила четко, пытаясь донести все так, чтобы можно было легко усвоить. — Если верить нашему агенту,  то нам нужно спуститься в самый низ, а там уже по коридору. Надеюсь, что наши пропускные  сработают там, иначе придется импровизировать.

Питер и Наташа стали делать вид, что они глубоко увлечены собственной беседой, периодически смеясь над несуществующими шутками. Это все немного напоминало ее конспирацию со Стивом, когда Рамлоу нагрянул с отрядом за ними в торговый центр. Пауки остановились у кофейного автомата, закинув туда пару монет, Наташа ждала, пока этот гадкий, ненастоящий напиток, заполнит пластиковый стаканчик.

— Нужно вживаться в роль, основательно. Тем более кто знает, сколько нам тут торчать. Я не Бобби, чтобы заливаться вином, например, — ответила мигом она, когда поймала на себе странный взгляд Питера. Допив содержимое стаканчика, Нат мигом отправила его в мусорный бак, ловля на себе взгляд мужчины, автоматически считая его за подозрительность.

— Пошли, мы уже пришли к лифту.

Лифт в здании был чуть более усовершенствован, чем тот, что находился в ЩИТе, поэтому тут еще нужно было разобраться, с какой из двух сторон им выходить. Но тормозить было нельзя, это выглядело бы слишком странно и если еще мужчина, который пришел с ними, какой-нибудь начальник, то им точно крышка. Вспомнив карту, которую они рассматривали с Питером в кабинете Фьюри, Романова в своей голове прокладывает маршрут и то, на какую сторону, все же, должен выйти лифт. Нажимая заветный -7 этаж они начинают спускаться вниз, следя за табло этажей.

— Слышали уже про вчерашнее?

Этот подозрительный тип еще и разговаривать умеет.

— Не особо. Вроде что-то произошло в одной из химических лабораторий. Пострадавших, вроде, нет.

Отредактировано Natalia Romanova (2018-05-20 12:11:23)