The Avalanches - The Frontier Psychiatrist

- Итак, с какой вашей жертвы нам следует начать, мистер Уолтер Салливан? Начнём мы, пожалуй, с вас...
Перекрытые простынями каталки виляют по коридору, как змеи с раздутым брюхом, сожравшие животину в три раза больше их самих. Малый Яхве знает - это трупы, и радуется, что он пока не один из них. Но это не значит, что ему здесь легко - после последней "беседы с лечащим врачом" он не пришёл в палату на своих ногах. Его дотащили два дюжих санитара и кинули на койку - как мешок с камнями, и потолок заходился в невероятной качке, а в ушах стереоэффектом звучало:
- Вы помните, как оказались здесь?
В лучших традициях психологических триллеров он должен был ответить, что нет, не помнит. Не помнит, как ложкой весело свежевал своё горло, и его пульс почти прекратился, и сердце сошло с дистанции, и Рай почти назвал своё имя, но всё было зря. Его откачали, он оказался здесь, в психиатрической больнице Маунт-Мессив.

- Это, Рик, пациент #11121. Совсем покладистым мальчиком стал, а когда только привезли - постоянно голодал по порции хорошего тока.

Шоковая терапия - это когда боль нимбом встаёт над твоей головой, и ты очищаешься от всех грехов сразу. И новые к наэлектризованному тебе ещё долго не пристают. И это так смешно, с одной стороны он святой, такой святой, что будь бы он иконой - исцелился бы любой, кто к нему губами приложился, а с другой - он же преступник, он же убил. Когда его забрали сюда - на дворе была осень, и детишки, наверное, в школу пошли, а он - на свою первую терапию с пинцетами, зажимами, скальпелями. Стерилизованная овечка кружится по палате в безумном танце отходящего от наркоза больного. Сколько раз Салливан хотел сжечь себя, согреть палаты мёртвым душам, которые не спешили покинуть это место к небесам и приходили в гости к нему, в его палату: сивую, скользкую в которой время отключилось, наступил полный Сайлент Хилл. А он умолял их молчать, потому что хотел спать. Накрывался подушкой, ныл, что ему завтра рано вставать.  Он бы не хотел такую маму как этот санитар, который приходит к нему каждое утро, бьёт по лицу и ищет вену для укола. А если бы его самого укусили бы, его же собственным шприцом?
- НАПАДЕНИЕ, В 302 КАМЕРЕ НАПАДЕНИЕ НА САНИТАРА!
Принесите в его палату пять тысяч рабочих часов - все остановятся. И так будет с каждым. Умрёт каждый, кто хочет ему помешать.

- Всё хотелось спросить, что думаешь об этом ты, Рик. Ты же у нас главный скептик? Заходит санитар в камеру, и у него в ту же минуту - сердечный припадок. У здорового лба. И пока он корчится на полу в судорогах, пациент #11121 бережно вынимает у него этот самый шприц и втыкает. Глаза он выклевал первыми, а потом бил куда придётся. И нет, подожди, это не всё. На прошлой неделе на этого же пациента в столовой начал наезжать один... Не знаю, привиделось ли ему чего, но он подошёл к этому порождению Ада и даже замахнуться не успел - полетел спиной назад. И все в один голос говорят, что голова у него разбилась раньше, чем он пола коснулся. Лопнула как воздушный шарик, у этого - в каше кровь и ошмётки, а он ест. Совпадение, Трагер? Успокой меня, скажи - так просто совпало?

Уолтер Салливан ходит по коридору на мысочках, ладошками хлоп-хлоп. Повелительно зыркает зрачками по сторонам, он давно уже здесь как дома. Когда его бьют, он сворачивается в комок на полу, сглатывает подступившую к горлу кровь, не сопротивляясь. Босые ноги окруживших его больных выбивают из него душу, а санитары не торопятся растаскивать психбольной шабаш. На следующий день мужчина не может встать, но не унывает и поёт какой-то тонизирующий псалм, будто не какой-то там маньяк, а перекати-солнце:
- Ты, Нечестивая Мать моя, общая сумма всех матерей мира, выйдешь из гроба, чтобы накормить сына, и зарастёт его смертельная рана, ведь умирать мне рано, пока ещё...
- Алиллуйя! - подхватывает проходящий мимо его палаты мистер Блэйк и оборачивается к худощаво сложенному мужчине рядом, чьи волосы заплетены в конский хвост, а взгляд голубых глаз бьёт током. - Хочешь отдам тебе #11121, Рик? Чудный мальчик, в твою хирургию идеально впишется. Я серьёзно, забирай, хоть сейчас.
Всегдашний пустой разговор, который владыка этой богадельни зачинает, когда проходит рядом с его камерой. И вроде бы ничего страшного он не произносит, но Уолтер терпеливо ждёт, пока врачи уйдут, а затем сгибается в рыданиях. Ещё когда он был в Водной Тюрьме, ему сказали: "Да ты Бог, Солованушка,но никогда не забывай, что внизу, под всеми клетками, живёт конец света. И стоит тебе заступить за его крашек, поверь, тебе всё припомнится." И теперь этот мужчина-вечно-в-чёрном-Блэйк предупреждал его, что в Маунт-Мессив тоже есть свой конец света. Пастбище, на котором с овец состригают всё, кроме шерсти. Рога и глаза, каталки гремят по коридору копытами, неся на своих железных спинах мертвецов...

Завтра не будет.
Уолтер просыпается от голосов в своей голове. Его ум уже давно как ракетка - отбивает весь лишний паранормальный шум, в том числе и завывания псих-больных за стеной. Оставляет тишину и на ней проступает одно слово "Бежать".
Вынув из под подушки кусок иглы, Салливан долго порол кисть - игла путалась в коже. С этим справился, следом начертил магической и живой жидкостью заклятую пентаграмму на стене, постучал в неё, но не открыли. Маньяк шёпотом повторил "свои", приложил обе руки, прислушался. Холодная. Ударил в неё налитым свинцом кулаком и в ту же секунду распахнулась дверь:
- Забирай его, Рик. Он сейчас накачан, проблем с ним не буде... ДА КАКОГО, БЛЯДЬ, ХЕРА?!

Уолтер Салливан оказался на свободе - свобода это такая ловушка, в которой он оказался. Все двери в холле, которые вели в иные отделения, были наглухо закрыты. Их открывали ключами доктора, и в ту же секунду закрывали. Кошка бы хвост не успела протащить, что уж говорить об Уолтере...
Прятался Чертополоший Ангел в лифтовой шахте. Он изучил её досконально всю, исползал до самой крыши Маунт-Мессив, и нигде не было такого концентрата закрытых дверей как здесь. Ну, что же... Пусть не будет небрежной молитвы во грехе у него, но будет вода.
Мама, хоть каплю воды, пожалуйста. По ночам он спускается и облизывает подмороженные стёкла. Когда его забирали сюда, была осень, а теперь уже зима. Смерть - это когда за окном весь мир, за вычетом тебя.

Это случилось ночью, на четвёртую неделю. Одна из дверей выбилась из расписания - она не закрылась сразу. Салливан поначалу сам не поверил это - сверху-вниз, сквозь резьбу лифтовой решётки, увидел идущего по холлу Трагера, несущего стопку бумаг. Доктор вообще сильно засиживался на работе, может дома не было, может ещё что, но не об этом речь, а о том что второго, замыкающего звука ключа не последовало. Дверь просто хлопнула, и Уолтер ушам своим поверить не мог. Как так вышло? Нет, он не мог же побежать туда, ослеплённый ярким и тёплым светом, перспективой найти еду или того лучше - ключ-карту от выхода...  Дверь всё ещё была открыта, вопреки всем нормам безопасности.  Он спустился в холл вновь, подошёл, растягивая каждый шаг, заглянул - голова сразу закружилась от длинного, выстеленного белым коридора. Он, Уолтер Салливан - Красный Дьявол, Чертополоший Ангелец, нечестивый Бог, отбракованный Орденом мессия, входил в конец света. Разгуливать грязным по столь стерильному месту ему, как видно, льстило.

[nick]Walter Sullivan[/nick][status]бляде-бог[/status][icon]http://s7.uploads.ru/P9qjf.jpg[/icon][fandom]Молчаливый Холм[/fandom][sleep]я озеро бил на осколки и после спрашивал "сколько?", и небо горело в моей голове, и был я вообще слегка не в себе[/sleep] [tea]<a href="http://hui" title="человек, 24"><b>УОЛТЕР САЛЛИВАН</b></a>[/tea]

Отредактировано Jack Knight (2018-03-18 04:59:54)