«Дикий Запад — далеко не самое худшее место.
Я мог угодить в Средневековье, где меня могли бы сжечь на костре как еретика.»
[indent] Салем в воде. Что он делает в воде? Это ужасно, отвратительно, спасите утопающих, у него же лапки... Были не так уж и давно. Иногда бывший кот просыпается с мыслью, что у него снова вырос хвост и усы, но если первое лишь плод воображение, то усы действительно растут гораздо чаще, чем Зельда пытается учить тебя жить. Но сейчас всё в человеческом порядке, а боязнь воды (без подготовки, предупреждения, привлечения всех моральных ресурсов) всё равно осталась. Салем вылетает оттуда, как ошпаренный, стряхивая брызгами по пути, и при этом брезгливо, с полным невыносимого страдания видом морщится. Он обожает принимать ванну, особенно с пеной, но плавать добровольно — это же так опасно! Он ещё не совсем того, чтобы так рисковать собой любимым, единственным, замечательным, неповторимым и... сотня других эпитетов, которыми Сэлем мог бы описать важное значение себя своего выживания в борьбе со стихией, но никого рядом нет и никто не слушает, а этих эпитетов сейчас достойна только земля, ведь берег не так уж и далеко. Спотыкаясь о волны, с горем пополам Салем добирается до берега, снимает с плеча лямку рюкзака и по привычке встряхивается всем телом, избавляясь от противных капель. Поднимает голову, чтобы оглядеться — и замирает.
[indent] Прямо напротив — скалистый массив, сзади и по бокам характерная растительность для юго-запада страны. Много зелени, травы вокруг, а за рекой пустошь. Салем многозначительно смотрит перед собой, оценивая масштаб своей проблемы. Если повезёт, он сможет переместиться обратно или сесть на ближайший поезд домой до Массачуссетса, ну или куда он там собирался. Маг не учёл только одного: возможно, расстояние не самая главная проблема на сегодня. Возможно, он вообще далеко от дома на... много лет. Он ведь пытался вспомнить, как прыгать во времени, хотя с некоторых пор в законе ведьм без разрешения путешествия во времени считаются незаконными. Это никогда не узнается, если он будет стоять здесь на берегу, позволяя речным каплям стекать по одежде. Щелчок — и вещи снова сухие, как будто только что из стирки. Можно идти.
[indent] —Простите? — Салем оборачивается на голос, невротично дёрнувшись от неожиданности мгновение назад. Его взгляду предстаёт светловолосая девушка, чуть поодаль от которой стоит мольберт с красками. Как он мог не заметить её? Салем мысленно выносит себе замечание впредь быть более наблюдательным, а то ведь можно упустить что-то важное. Правда, не заметить её странный (по крайней мере, для его восприятия) вид не может.
[indent] —Я... Кажется, я заблудился. Вроде того. Не подскажете, какой это штат? — Спрашивает Салем, переводя взгляд с окружающей его природы и скал по другой берег водоёма на странный костюм этой девушки. Он внимательно оглядывает её с головы до ног и обратно, не слишком оценивающе, но точно заинтересованно, с толикой удивления во взгляде. Всё ещё не понимает, что происходит. Но южане всегда были странными, так что Салем особо и не сбит с толку. Точно не из Джерси — и это не может не радовать.
[indent] Она не похожа на его современницу, да и на рядовую жительницу ранчо в том числе. Ну, то есть, конечно, похожа; но уж явно не из этой эпохи. Мягкая и обаятельная улыбка блуждает по его лицу в ожидании ответа, но смутные подозрения в голове возникают в связи с очень знакомым стилем и рельефом за своими плечами.
[indent] Наверное, ему просто чертовски везёт на вполне конкретную местность. Это и пугает, и забавляет одновременно, но не может так просто вылететь из головы, потому что совпадения не случайны. Хотя кто может знать наверняка? Салем не знает, да и едва ли когда-нибудь узнает правду, почему судьба так любит шпынять его почём зря, взывая к прошлым ошибкам или ситуациям с незавершённым гештальтом.
[indent] Кто вообще сказал, что Салем хочет их завершать?!
[indent] Было бы здорово и так. Ну, знаете, путешествовать по свету, получать новые впечатления и заручаться поддержкой новых знакомых, если вдруг он снова, однажды, решит завоевать мир. Получалось же до этого, так почему бы не попробовать снова, когда уляжется шумиха и на каждом углу в параллельном магическом мире перестанут судачить, как Салем Сэйберхэген был единоличным диктатором Евразии. Думать же о том, в какие моменты что-то пошло не так в очередной раз и почему он никак не мог повлиять на ситуацию, стоило слишком большого нервного напряжения и воззваний к совести, а Салем привык считать — ну, или вполне успешно убеждать себя, — что совести у него нет и поводов для переживаний тоже. Здоровый эгоизм ещё никому не мешал.
[indent] Но когда тебя закидывает на Дикий Запад, где с тобой ещё пару месяцев назад случилось что-то непоправимое, волей-неволей начинаешь размышлять о том, сколько ещё выдержит душа, когда на ней лежит груз ответственности за нелепую, бессмысленную и неестественную смерть человека? Если на Запад раньше свозили мерзавцев со всех концов благословенной Америки во искупление грехов их, то, возможно, это не спроста, что тебя каждый чёртов раз закидывает именно сюда, на территорию злосчастного Гранд-Каньона. Прощение близко — или, быть может, возмездие за все проступки и неправильные мысли?..
[indent] Да ну нет, ерунда какая-то. Кто-то снова включил короля драмы, да и только. Салема хлебом не корми, как дай придумать что-то, за гранью банального воображения, фантастическое, а потом жалеть себя, что попал в дерьмовую ситуацию по воле несчастного случая. Но пока, несчастные случаи случаются вовсе не с ним, а с окружающими его людьми, и здесь Сэйберхэген, конечно, думает, что это его сглазили. Определённо. Мало ли у него рассерженных ведьмочек в послужном списке неудачных романов?
[indent] Вообще-то, очень мало. Но это не меняет того, что в его проблемах обычно виноват кто угодно и даже что угодно, но только не он сам. Не то, чтобы Салем боялся ответственности... На него её попросту не возлагали. А в те моменты, когда ему действительно доверяли что-то важное, в нём включалось то самое чувство перфекционизма, которое позволяло идти до конца, сметая на пути все преграды. Даже если это стоило ему траты нервов и силы воли, чтобы перешагнуть через гордыню. Ради близких Салем был способен на жертвы. Да и ради едва знакомых людей — тоже.
[indent] Особенно с этими, Линкольн бы их побрал, южанами. Если иметь в виду только двойное деление по территориям. Южане уже почти что его фетиш; ну а светловолосые южане, если так посудить — прихоть? Личный каприз? Хоть бы раз попались рыженькие, думает Салем. Но он, почему-то, так и остаётся магнитом для блондинок: до недавнего времени он жил аж сразу с тремя.
[indent] —Ох, прошу прощения. Меня зовут Салем, — с улыбкой протягивает руку для знакомства и переминается с ноги на ногу. Интуиция подсказывает ему, что делать: —Приятно познакомиться, Долорес. — И целует ей руку как подобает джентльмену. Не встречает странной реакции, так что попадает в точку. Хоть какое-то утешение. Если у него действительно получилось попасть в прошлое, то это здорово. Он узнает это позже, потому что важнее другое:
[indent] —Не подумайте дурного, но... Я не знаю, где я и как здесь оказался, а из знакомых только вы, так что я хотел бы попасть в город. Или переодеться, для начала. Вы не могли бы помочь мне? — Салем расплывается в улыбке, переносит вес на левую ногу, чуть сгибая её в колене, и поправляет рюкзак. Главное — делать вид, что всё нормально, но подсознание вовсю кидается камнями, что в обычной ситуации его бы назвали бестактным наглецом, но эта девушка — это святое создание, не иначе, кто же ещё так бросится помогать сомнительному парню, вылезшему из воды минуты две назад? — не обращает внимания на грубоватую формулировку, и очень быстро и легко соглашается. Пожалуй, даже очень быстро, но Салем внимания на это не обращает, окрылённый внезапной радостью.

Отредактировано Salem Saberhagen (2017-11-02 00:31:17)