Эндимион приоткрыл глаза и сонно потянулся. Все тело приятно ломило, и бог едва заметно улыбнулся. Рядом, буквально в нешироких шагах тихо журчала вода, убаюкивая, шепча что-то своим приятным голосом. Солнце пробивалось сквозь сочную зеленую листву росшего на берегу дерева, под которым устроился речной бог, и приятно согревало. Птицы нежно щебетали в лесу, а нимфы мелькали среди стволов, шепчась. До Эндимиона долетали обрывки их фраз, их смущенного восхищения вчерашним празднеством, устроенным Дионисом. О, Эндимион тоже мог о нем много поведать.

Перевернувшись на другой бок, он прижался щекой к мягкой молодой траве, полной грудью вдыхая аромат земли и растений. Вдалеке начала считать кукушка, ей вторили звонкие трели соловья. Природа жила и цвела. Эндимион жил вместе с ней.

Налетевший ветер растрепал волосы юного бога, на несколько мгновений запутавшись в темных кудрях. Венок из лесных трав и цветов сполз вниз, почти упав, и Эндимиону пришлось поднять руку, чтобы поправить его; легкая светлая туника немного задралась, оголяя загорелое мальчишеское бедро, покрытое случайными синяками и следами от чужих губ. Потянувшись поправить край ткани, бог коснулся одной отметины и вздрогнул, невольно улыбаясь. Перед глазами мелькнули воспоминания о темном, почти черном взгляде и витых рогах. Закусив губу, Эндимион перевернулся на живот, подпер руками подбородок и посмотрел на бликующую в ярких лучах утреннего солнца прозрачную воду. О да, он действительно много мог рассказать про вчерашний пир.

Яркая бабочка села на цветок прямо перед речным богом, лениво взмахивая крылышками. Эндимион осторожно потянулся вперед, подставляя ладонь ей, и с улыбкой наблюдая, как существо переходит на некрупную мальчишескую ладонь. Из леса снова донеслись отголоски мелодичного пения дриад, и бабочка сорвалась с места, направляясь туда. Тихо хихикнув, Эндимион проводил ее взглядом и снова посмотрел на так притягивающую его воду. Его сердце было приятно неспокойно впервые за несколько лет.

Наверное, впервые он не пожалел о том, что согласился на уговоры сестер и пришел на праздник. Свита Диониса казалось бесконечной; любой из жителей леса мог присоединиться к нему и принять участие в гуляниях. Любому были рады. Вино лилось рекой, нимфы танцевали, взявшись за руки, и с каждым выпитым кубком вина их движения становились все более раскованными, а взгляды - бесстыдными. Эндимион танцевал и пил с ними, со своими многочисленными сестрами, плел быстрыми загорелыми пальцами венки из гибких стеблей и веток, вплетал туда высокую осоку и тонкие цветы паслена и смеялся вместе со всеми. А потом появился Он и завладел всем его вниманием.

У Него были густые черные кудри, торчащие во все стороны, и закрученные вниз рога. У Него были темные захмелевшие глаза и широкая улыбка. Эндимион не мог понять, красив Он или нелеп, но Его хотелось коснуться. Впрочем, это был праздник Диониса, подумал тогда Эндимион, поэтому бесстыдно разглядывал молодого сатира. Сестры, заметив это, захихикали и потянули его под руки к Нему. Пышный венок из паслена и лантаны оказался на кудрявой голове и из-за рогов еле держался, но удивительно шел. Эндимион улыбнулся и привстал на носочки, поправляя цветы.

Эту ночь он провел с Ним.

Эндимион вздохнул, коснулся пальцами губ и снова прислушался к песне леса, выныривая из воспоминаний. Он так и не узнал имени того сатира, да это и не нужно было. Они еще встретятся. Сатиры славились своим сладострастием и жаждой пиров и развлечений, так что наверняка этот не пропускал ни одного празднества Диониса. Что ж, сестры будут только рады, если Эндимион перестанет предпочитать тишину своей реки и долины вокруг нее шумным сборищам нимф и сатиров.
[nick]Endymion[/nick][tea]Эндимион[/tea][sleep]Речной бог, один из свиты Диониса[/sleep]

Отредактировано Edward Kaspbrak (2018-03-30 02:05:03)