Я давно не получал от него писем. Поэтому когда Килгарра принес мне аккуратно перевязанный лентой свиток пергамента, я удивился достаточно сильно, чтобы открыть его сразу же - и наткнуться взглядом на знакомый витиеватый почерк своего старого друга. С Николасом мы в последний раз переписывались еще до Второй Магической Войны, виделись и того раньше - сейчас уже не вспомнить, когда. Кажется, тогда на встрече присутствовала и Эсхильда, но я не могу утверждать этого абсолютно. Может быть, она уже была занята своими невероятно важными делами тайного города (возможно, могло показаться, что я пренебрежительно отношусь к ее деятельности, но, конечно, это не было правдой - я глубоко уважал решение своей старой подруги, как и то, что она делала для бездомных и потерянных иномирцев - в конце концов, нашей с Николасом стезей была магия, а ее - пришельцы) и не смогла выкроить немного своего бессмертного времени для друзей.
Наши встречи не были частыми, и от того они казались более ценными. Это как супервизия у психологов - ты смотришь на себя со стороны другого, почти столько же прожившего существа (больше или меньше, к нашему возрасту это перестает быть важным). Это не просто бодрит, это дает возможность увидеть что-то новое в своей жизни с своих действиях - очень полезно.
Но чтобы так сходу писать письмо? Нет, в этом, конечно, не было ничего странного, в общепринятом смысле мы были друзьями (конечно, еще мы оба считались давно мертвыми, и это неизменно нас объединяло), но я и сам не писал ему писем, и не получал их так давно, что любопытство перевесило все актуальные дела - поставив на край стола чашку с кофе, я плюхнулся в кресло и торопливо раскрыл пергамент, вчитываясь в мелкие строчки с завитушками, от которых рябило в глазах.

К тому моменту, как я дочитал до конца, Килгарра успел пару раз облететь комнату и довольно требовательно цапнуть меня за палец - бедняга есть хочет, а я тут, видите ли, читаю, мог бы и на потом письмо свое дурацкое отложить! Но Николас писал о проблемах с катакомбами в Париже, и это...
Да, это интриговало. Во-первых, потому что об этих самых катакомбах я был только наслышан. В своем стремлении дождаться своего короля я практически не вылезал за пределы Альбиона - только в паре прошлых столетий и не слишком надолго, боясь пропустить момент возвращения и испортить все. Теперь же, когда Артур был под боком и совершенно никуда не собирался пропадать или умирать, дышать стало легче, думать о путешествиях - проще. Почему бы и не сорваться на выходные в Париж, в самом-то деле, у меня полторы тысячи лет не было отпуска, можно и съездить.
Но поскольку было во-первых, должно было быть и во-вторых. Это самое во-вторых заключалось в том, что, исходя из письма Николаса, в Париже все далеко не так радужно, как могло бы показаться. Когда-то давно, когда он еще конструировал свои лаборатории, часть улиц ушла под землю - конечно, местные волшебники попытались все максимально правильно обставить и в итоге людьми была принята версия не то об оползне, не то еще о чем-то. Николасу показали пальчиком и сказали быть осторожнее - но теперь все эти люди мертвы, как и большинство их потомков, а улицы снова начали уходить под землю. Учитывая, что Николас уже не одно десятилетие (или уже столетие?) жил на Альбионе, это становилось подозрительным. Возможно, кто-то сумел найти путь в катакомбы и оттуда испортил систему охранных заклинаний. Или еще что-то в этом роде. В любом случае, это казалось интересной задачкой, и я должен был хотя бы проверить, что она мне по зубам. Да и подвести друга не очень-то хотелось, и ладно бы друга, но помимо всего этого еще и люди были в опасности - я должен был вмешаться.
Дело, конечно, было совсем не в континенте и не в отпуске. Совсем нет.

- Я уезжаю, - заявил я выходящему из кухни Артуру. - На несколько дней. В Париж. Пожалуйста, не влезь в какой-нибудь политический конфликт и не развяжи войну, пока меня не будет. Держись подальше от друидов и моих кофеварок. И не забывай гулять с Персивалем.
Конечно, оставлять его одного было страшно, но другого выхода не было - я правда надеялся, что пророчество не ждет, пока я исчезну с Альбиона, чтобы быстренько сбыться. Конечно, теперь у меня в арсенале были куда более действенные способы перемещения, но пропускать даже самое начало не хотелось совсем - слишком страшно, слишком хорошо я помню, чем все кончилось в прошлый раз.

Я никогда не был в Париже. И не то, чтобы он мог меня чем-то впечатлить - впечатлить человека, который прожил настолько долгую жизнь, вряд ли можно хоть чем-то - дело было именно в путешествии. Я практически не знал, как люди живут за пределами Альбиона, какие там волшебники и вообще все. Должно быть, совсем другое. Конечно, фильмы давали общее впечатление о мире неволшебном, а из волшебного мира у меня было несколько знакомых, включая Николаса, чьей родиной был не Альбион, но одно дело слушать рассказы других и видеть все на экране, и совсем другое - увидеть собственными глазами, иметь возможность походить по улицам, пощупать и потрогать все, что захочется.
Но самой главной, конечно, оставалась просьба Николаса. По крайней мере, какая-то часть Парижа была под угрозой, и мне нужно было понять, что происходит и как это можно исправить.
И Артур, конечно, вознамерился ехать со мной. Заявил это в своем привычном королевско-категоричном тоне и отправился в комнату - похоже, что собирать вещи.
- Нет, - сначала сказал я, а потом добавил, чтобы до Артура дошло совершенно точно: - Нет, нет, нет, нет. Я еду один. Это дело безотлагательное. И касается магии.
Мои попытки разубедить Артура в том, что он вообще куда-то полетит были скорее похожи на трепыхания Джорджа в соседнем, меньшем по размеру аквариуме, куда я их с Уиллом отправлял, чтобы почистить большой. Отчасти я надеялся, что выгляжу хотя бы менее жалко, потому как мне было больше полутора тысяч лет, а Джорджу, как мне казалось, вряд ли исполнился хотя бы год. И вообще, я был величайшим волшебником всех времен, а Джордж был обычной рыбиной, декоративным карпом, которого королю Камелота показалось забавным выловить и притащить в дом. Казалось бы, что между нами может быть общего!
Но Артур, похоже, так не считал.
Я пошел за ним, не собираясь сдаваться так просто - еще чего! Он больше не мой хозяин и уж точно не может распоряжаться моей жизнью так, как ему самому этого захочется - зато я теперь имею на это полное право, потому как несу за него ответственность и вообще должен поддерживать и помогать, судьба там, пророчество, две стороны одной монеты и прочее прочее. Тем более, что мне казалось, что Артур обязан оставаться на Альбионе - нас ведь ждут темные времена, а он, по идее, должен был быть защитником, и привести страну к победе. По крайней мере, мне все это виделось именно так. И если он по моей вине не окажется в нужном месте в нужный момент - кто знает, может быть уже только от этого все наши надежды пойдут крахом? Нет, это была плохая мысль. Плохая и совершенно дурацкая мысль, Артур обязан был оставаться на Альбионе.
Я на мгновение представил, как Фрея дерет мне уши за то, что я посмел вытащить легендарного короля во Францию, и мгновенно посуровел.
- Послушай, - сказал я, обходя кровать, на которой уже стоял пока что пустой чемодан. - Вместе мы с тобой можем съездить в любое другое место. Если ты так хочешь медовый месяц, мы можем смотаться в Уэльс или еще куда-нибудь.
Я сначала сказал, а потом замер, осознав в полной мере, какие именно слова сейчас сказал Артуру, и не понимая, как у меня вообще язык повернулся их произнести. То есть, да, отношения между нами в известной степени изменились (не меняясь в главном, как ни странно), но вот эта фраза про медовый месяц - это же было традицией женатых пар и все прочее... Черт.
Черт, я совершенно точно не был готов думать об этом прямо сейчас.
Поэтому со словами "да послушай же меня, так будет правильнее!" я кинулся выдирать вещи из рук Артура.
Потому что правда - правильнее же! Ему в Париже со всеми этими проваливающимися улицами и опасностью для жизни делать нечего, он не волшебник, он самая важная фигура в истории Великобритании, и позволить ему так запросто рисковать своей жизнью, просто потому что ему захотелось покататься? Ну нет, я решительно не согласен! Тем более я был практически абсолютно уверен, что справлюсь со всеми бедами Парижа за несколько дней - а потом вернусь обратно и все будет как обычно.

"Как обычно" было уже сейчас и заключалось оно, конечно же, в невероятном упрямстве Артура. Он умудрился пронести эту черту через обе жизни и каждый раз именно благодаря ей ставить меня в самые неудобные ситуации, как правило, именно в такие, в которые без его посильной помощи я не влез бы никогда. Я всего-то хотел смотаться на пару дней в Париж и оказать услугу своему старому другу, а в итоге посмотрите-ка, мой король намылился ехать со мной и совершенно не хотел разубеждаться. В общем, ничего необычного, стандартная ситуация для жителей этой квартиры, в прошлом сожительствующих в замке Камелота.
Я возмущенно заайкал, когда Артур принялся отдирать мои пальцы от своей толстовки, но сдавать позиции не собирался - коль уж схватился, держи до последнего. Проблема заключалась в том, что физически он был гораздо сильнее меня, магию в такой ситуации было бы применять не просто нечестно, но еще и обидно, поэтому закончилось все совершенно ожидаемо - моим позорным поражением. Итого: пыхтящий я, который пытается выдрать свою руку из его захвата, и еще больше разозленный Артур, не собирающийся меня отпускать - мало ли сейчас вещи его из чемодана начну выкидывать. Если честно, то к такому повороту событий я тоже был морально готов. Ну, почти.
Господи, он что?
Он думает, что я считаю его никчемным? Он? Я? Глупее мысли я просто никогда в своей жизни не слышал - а это сильное заявление, учитывая, что я живу на этом свете ой как долго. Я просто не мог так считать - ни с одной стороны. Артур был великолепным, Артур был потрясающим во всем, кроме чувства юмора, конечно, и это если забыть на минуту о том, что он как бы являлся поистине легендарным королем, Королем Прошлого и Грядущего, вернувшимся на Альбион из-за пророчества. Сам Артур об этом частенько забывал, но чтобы настолько - это на каком уровне в действительности должна была быть его самооценка?
Хорошо, что авторы хроник не были знакомы с ним лично, иначе у них случился бы разрыв шаблона от несоответствий действий великого короля и его отношения к себе. Да и потом, я в любом случае не мог считать его никчемным, я знал, на что он способен, я был рядом с ним уже чертову вторую жизнь, и нелепо было говорить об этом, зная, как... как я к нему отношусь.
Нет, Артур не был никчемным, и именно поэтому он умудрился подкосить меня первой же фразой. Я тут же перестал пытаться вырваться и теперь ошалело смотрел на своего короля, пытаясь сложить один к одному.
Не он один здесь был идиотом.
Я ведь тоже знал - по крайней мере, теперь знал. Стоило додуматься, что он собирается лететь со мной не потому что ему так уж сильно хочется в Париж, а просто потому что он не хочет отпускать меня одного - его беспокойство настолько же невероятно грело, насколько угнетало. Были вещи, с которыми Артуру нельзя было контактировать - и я кожей чувствовал, что эта просьба Николаса относится именно к таким вещам. Но Артур был прав в своем нежелании отпускать меня одного - я бы сделал ровно то же самое. И если держать в голове, что уж теперь-то мы точно были в равных позициях, мне следовало хотя бы уважать его решения.
- Мы еще не поженились, чтобы отправляться в медовый месяц, - вполголоса пробормотал я и, вскинув голову, продолжил. - Я не считаю тебя никчемным, Артур, я люблю тебя и знаю, что ты из себя представляешь. Другое дело что я не хочу подвергать твою жизнь опасности - знаешь ли, ты нужен не только мне, но еще и всему Альбиону, если я потащу тебя под смертельную опасность, мне никто спасибо не скажет, и в первую очередь я сам.
Раньше я сам бы с удовольствием разорался бы, чтобы донести до этого придурка свои мысли. Заявить, что он, может, и великий король, но мозги у него варят откровенно плохо, и если он вдруг вознамериться отправиться следом за мной, я запру его в чулане и открою дверь только по возвращению. Или еще что-нибудь не менее вдохновенное в том же духе.
Но это раньше.
Сейчас я просто подхожу к нему ближе, мягко прижимаюсь губами к шее и закрываю глаза. Я все еще считаю, что отправляться во Францию вместе - это плохая идея, но ругаться было еще худшей идеей, особенно когда я понимал, почему именно он не хочет отпускать меня одного.
- Я просто не хочу потерять тебя снова, - медленно говорю я, прижимаясь щекой к плечу. - Я не знаю, что меня там ждет, и не хочу оставлять на твою долю какие-то рискованные приключения. Одного раза мне уже хватило.

Все эти прикосновения были в новинку для нас обоих, но при этом так легко и правильно влились в нашу жизнь, что не оставалось никаких сомнений: все идет именно так, как и должно. Стоять вот так, прижавшись к Артуру, и чувствовать его дыхание на своем виске казалось чем-то совершенно обыденным и от этого, как ни странно, еще более волшебным - черт ногу сломит в этом типе колдовства, которое ни в одной магической школе не изучают. И да, если бы раньше мы разорались и разошлись по углам, сейчас мы, по крайней мере, пытались справиться с этим вместе. Может быть и орали-то раньше потому что не могли решать проблемы другим образом, может быть... но было еще слишком много вещей, которые я не был готов анализировать в своей жизни, я же не какой-нибудь там психиатр, чтобы разбираться в человеческой психике, особенно уж в своей.
Просто дело было еще и в том, что я заранее смирился со своим поражением - и не только в физическом противоборстве. Я знал, что рано или поздно мне придется уступить Артуру, с того момента, как понял, какой именно смысл он вкладывает в это "я отправляюсь с тобой". Отпустил ли я бы его одного куда-нибудь так далеко? Да даже если не так? То-то же. Стоило признать, что все мое отношение к нему на самом деле окупается сторицей, даже если на первый взгляд этого совсем не видно.
- Нигде я там не погибну, - бормочу я, не поднимая головы. - Я бессмертное существо с полуторатысячелетним багажом опыта.
Стоило признать, что настолько старым я себя не ощущал. По крайней мере не когда был рядом с Артуром - тут уж вот вам костер эмоций и страх, и нервное возбуждение, и интерес, полный набор всего того, что так редко посещало меня в последнюю пару столетий. Но действительно, ладно я, который успел сделать для магического сообщества достаточно много, чтобы стать легендой, а значит, имеющий достаточно опыта для всяких довольно сложных дел, и Артур, которого надлежит оберегать и охранять, что бы он сам себе ни думал. Если честно, то между сохранностью его жизни и сохранностью его чувства собственного достоинства я бы выбрал первое, и почти не мучился бы угрызениями совести. Поэтому по всем параметрам везти его вместе с собой было нельзя. Ни в коем случае.
Хотя его слова о собственной бесславной кончине и нежелании спасать Альбион мою уверенность серьезно пошатнули. И ладно бы Альбион, переживет, своими силами справимся, но Артур... Я больше не представлял, как без него жить, и уж точно не собирался терять. Я столько времени жил ожиданием, что сейчас был готов пойти на что угодно, лишь бы не подвергать его опасности. Он идет по очень скользкому пути, пытаясь уверить меня в том, что единственная возможность избежать одной опасности - это ринуться навстречу другой, но я, несмотря на все доводы разума, верю. С него ведь действительно станется потом сорваться в Париж и сбиться с ног, пытаясь меня найти - исключительно для того, чтобы дать по шее. Что я его, не знаю, что ли.
Поэтому когда он смотрит мне в глаза и с трудом признается в любви, привычно мешая это с оскорблениями, я понимаю, что решение уже принято. Не мной, нет, но вот этим совершенно безрассудным королем, который своему королевству в очередной раз предпочитает обычного слугу, каким я больше не являюсь. И пускай теперь у меня есть право голоса, я им не воспользуюсь - даже если чувствую, что должен. Ладно. Пускай. Никто не скажет мне, что я не пытался заставить услышать голос разума еще и его - но что с меня взять, если я сам его едва слышу? Тем более если уж его так захватила мысль о медовом месяце - и если он действительно волнуется настолько, что дал себе право открыто говорить о своем беспокойстве.
Я закрываю глаза, мягко прихватывая его губы своими, и устраиваю голову на плече, снова ткнувшись носом в шею. Вот этому вот "я нуждаюсь в тебе" и "я люблю тебя" я был бы намного больше рад в обстоятельствах более радужных, чем эта, но таков уж Артур - пока не припрет, ни слова действительно важного не скажет. И в этой ситуации действительно он был прав, а я был идиот - стоило бы уже привыкнуть к тому, что все мое отношение к нему можно зеркально обернуть на меня самого. Я нужен ему - и не просто как маг или слуга, я просто ему нужен. Такая вот простая истина.
- Ладно, - наконец, вздыхаю я, и это "ладно, я не буду идиотом", но и одновременно "ладно, на этот раз я позволю тебе выиграть, но перехвачу пальму первенства как только это будет возможно". - Я понимаю. Правда, я понимаю. Но только давай собираться прямо сейчас, потому что я хочу разобраться со всем этим как можно быстрее.
С "прямо сейчас" возникает загвоздка, потому что отпускать его все еще не хочется. Хочется забраться руками под футболку, довольно улыбаясь - это да, это прямо сейчас мы можем. А вот вещи могут подождать еще пару часов - с билетами на самолет можно будет разобраться и попозже.

Париж встречает нас крикливыми голосами и дождем - я стою под козырьком, неверяще разглядывая стремительно темнеющее небо, и раздраженно вздыхаю, потому что такого уж я точно не планировал. Какой, спрашивается, смысл был улетать с Альбиона, когда дожди и туман здесь ровно такие же? Или по земле за нами отправились потому что соскучились, не успев расстаться - последнее вполне могло быть правдой, учитывая любовь небезызвестного острова к своему королю. Почти такую же, как моя, на самом-то деле, но я не для этого вывез Артура из Британии, чтобы снова делить его с жадным и явно не знающим границ Альбионом!
Ладно, на самом деле Артур сам сюда прикатил, при моих громких "не надо тебе лететь" и "лучше бы тебе остаться дома". Но я предпочитал держать ситуацию под контролем, и если уж мне пришлось поддаться ему, то нужно хотя бы как-то обосновать это для себя. Дескать, это вообще было мое решение и мой великий план, просто кто-то недостаточно умный для того, чтобы его разгадать. О том, что этим недостаточно умным был я сам, я предпочитал просто не распространяться - и до сих пор все в соответствии с этим планом шло хорошо.
Но дождь!.. Конечно, было бы совсем глупо не признавать, что поездка в чертов Париж вместе с Артуром не взволновала меня именно в той степени, в какой совершенно не должна была взволновать - я в конце концов по делу здесь. Но с другой стороны, можно было быстренько выполнить обещание, данное Николасу, и провести остаток импровизированных каникул на свое усмотрение. Мне казалось, что не у меня так у Артура найдется, чем заняться в это время - как у него глаза загорелись, когда я ляпнул про медовый месяц. Тут уж правда ляпнул, и больше меня этот огонь в глазах настораживал, чем радовал. Главное, чтобы ему в голову не пришло что-то совсем уж безрассудное, а с остальным я уж сумею справиться.
Перед отъездом в аэропорт я черкнул пару строк Николасу - что согласен провести небольшое расследование и что отправляюсь прямо сейчас. Я надеялся, что он додумается прислать мне хотя бы какие-нибудь координаты, более конкретные, чем "столица Франции", потому что я даже не знал, с чего мне стоит начать поиски. Если я действительно хотел разобраться с этим как можно быстрее, мне нужно было скорее начать.
Я надеялся, что мне удастся увлечь Артура какими-то интересными событиями или местами Парижа, но чертов дождь портил все планы. Придется ждать, пока он перестанет - я надеялся только, что ливни не затянутся на несколько дней, как часто бывало на Альбионе. Плюсом, конечно, было бы неплохо дождаться письма от Николаса, чтобы не идти вслепую.
А еще лучше было бы, если бы мы поскорее нашли какую-нибудь гостиницу.
- Ты когда-нибудь был в Париже? - спрашиваю я у Артура, ткнувшись носом в собственный шейный платок и хмуро разглядывая улицу. - Тут всегда так... мокро? В фильмах здесь всегда солнечно!
Конечно, я не озаботился тем, чтобы посмотреть прогноз погоды в месте прилета, равно как и все остальное. Я был чрезвычайно занят тем, что забалтывал кассиршу, при этом буквально из воздуха доставая нам с Артуром билеты - это было, конечно, тем еще враньем, но все же гораздо проще, чем заказывать и покупать билеты, проходить все процедуры до отправления и так далее. На деле мы просто спокойно прошли в самолет и приземлились уже здесь. А здесь - дождь, плохая видимость и целый город людей, которые говорят по-французски.
- Ну, - смело начал я, перехватывая другой рукой сумку с вещами. - Рядом с аэропортом всегда есть гостиницы?
Слева вроде бы стоит что-то похожее - я понятия не имею, что там написано неанглийскими буквами, но светит ярко и приглашающе - не может быть, чтобы такую вывеску поставили в таком месте без расчета на то, что из самолетов будут выходить ошалелые люди, не умеющие ни читать, ни говорить по-французски, и пытаться найти себе ночлег. То есть, я понимаю, сейчас двадцать первый век, пора интернета, и почти все туристы заказывают себе билеты, номера и даже экскурсии, не выходя из дома и задолго до самой непосредственно поездки, но я как-то надеялся на то, что дух авантюризма в человеческих детях еще не ослаб, и что остались еще люди, которые срываются с насиженного места, а потом долго и весело ищут в незнакомой обстановке все самое необходимое.
Я почувствовал на себе пристальный взгляд Артура и неловко переступил с ноги на ногу.

Следовало бы быть готовым к тому, что я окажусь неправ.
Ну конечно, будь я один, я бы повел себя по-другому - как минимум нашел бы ближайшую магическую улицу (для того, кто чувствует магию, творящуюся поблизости, с такими вещами обычно не возникает никаких проблем), и оттуда уже попробовал бы найти себе ночлег - как правило, магическое сообщество куда более сговорчиво, чем обычное, да и к тому же меньше шумихи было бы от появляющегося Килгарры. Плюсом можно было бы поспрашивать всякое у местных жителей, о проваливающихся улицах, об аномальных магических зонах. Если такие вдруг появились по городу, местное Министерство Магии уже должно было об этом знать. Главным в таком положении было бы перехватить команду исследователей до того, как они спустятся под землю - и как можно быстрее закончить здесь дела.
Присутствие Артура не то, чтобы осложняло дело - я бы так никогда не сказал. Просто путь менялся до неузнаваемости с самого аэропорта (хотя момент с самолетом точно остался бы, аппарировать так далеко в место, которого я не знал, было бы чистой воды самоубийством, а летучий порох или уж тем более портал нужно было либо согласовывать с департаментом, либо тратить время на их поиски - в таком случае немагический транспорт оказывается гораздо более быстрым и легким способом перебраться из одной точки в другую.
А вот дальше все как раз менялось до неузнаваемости - теперь гостиницы должны быть исключительно в обычном мире, да и поиски, скорее всего, проще было бы начать именно отсюда. Поэтому я был бы совсем не против передать право выбора и управления ситуацией вообще в руки Артура - что он, собственно, и сделал. Со всем недовольством, которое только имелось в его королевских запасах.
- Я был бы очень рад, если бы Килгарра умел бронировать номера в зарубежных немагических гостиницах, - с готовностью вставил я. - Но пока он этого не умеет, нам нужно как-то справляться своими силами.
Килгарра как мой личный почтовый и долгоживущий ворон на самом деле умел многое, но Артуру об этом многом знать не полагалось. В том, что он прекрасно понимает человеческую речь, я не сомневался ни минуты, вороны вообще были гораздо умнее, чем принято было думать, но и довольно успешно это скрывали, чтобы их даже не думали поработить так же, как это случилось с гораздо менее дальновидными совами. С Килгаррой у нас, можно сказать, было скорее сотрудничество, сопряженное с дружбой. Я не был его хозяином, он не был моим домашним животным, и между тем мы уважали и понимали друг друга именно в той степени, чтобы продолжать благотворно сотрудничать. А вот почему Артур его невзлюбил, я так и не смог понять - а он не смог объяснить, поэтому я относился к этому факту как к очередной загадке природы, которую мне не дано разгадать. Не дано - ну и ладно, черт с ним, у меня и другие дела есть.
Впрочем, Килгарра Артура тоже невзлюбил.
- Эй! - воскликнул я, когда король неожиданно выдернул у меня из руки сумку и отправился куда-то в темноту. Постояв ошалело еще пару секунд, я побежал за ним. - В смысле, ехать? Здесь мы точно ничего не найдем?
В поисках ночлега в чужих странах я был откровенно плох, хотя бы потому что практически нигде не был. Артур хотя бы выглядит как человек, знающий, что делать, да и сомнений у меня в общем-то, нет, как и никогда не было - король Альбиона может заболтать и уговорить практически любого, воззвав к его лучшим качествам и найдя их даже в том, в ком их, казалось бы, даже отродясь не водилось. Мне проще было отсыпать галеонов или отправиться искать место получше, в этом мы тоже были совершенно непохожи.
Но ладно, центр так центр. Никаких определенных планов у нас не было, поэтому можно было и поездить в такси, поглазеть на мокрый как мышь Париж, подумать о том, куда впоследствии можно будет сходить, а потом завалиться в какой-нибудь номер и отвоевать к Артура право первым пойти в душ - я, даже стоя под дождем совсем недолго, умудрился продрогнуть, кажется, до костей, и теперь срочно нуждался в горячей воде.
Такси вскоре нашлось, я не без удовольствия пронаблюдал за тем, как Артур буквально на пальцах пытается объясниться то ли с индусом, то ли еще с кем, неведомо как появившимся в Париже, а потом с еще большим удовольствием залез в теплый салон автомобиля. Зубы, конечно, сразу начали стучать, я потер ладони друг об друга, пытаясь восстановить кровообращение в пальцах, и уставился на Артура.
Нет, поначалу я хотел повозмущаться на тему того, что он, оказывается, куда-то выезжал за пределы Альбиона, пока я сидел безвылазно (ну, почти) на острове, боясь, что пропущу возвращение великого короля и вообще все испорчу. Но слова застряли в горле как-то с самого начала, и я так и захлопнул рот, не сказав ни слова.
И вроде, казалось бы, ничего романтичного - ливень, какое-то такси, планы, которые рушатся с самого начала (потому что никто не озаботился их постройкой, между прочим), и изначальная цель, которая подразумевает огромное количество опасностей - а я смотрю на него как будто только что увидел. Мокрые пряди светлых волос прилипли к вискам, налипли на лоб, а потом он так легко встряхивает их, и я почти каждую прядь провожаю взглядом. Капли дождя стекают по подбородку, а я думаю о том, что целоваться в такси, наверное, не очень прилично. Особенно в чужой стране. Особенно в первые полчаса после прилета.
- Хей, - негромко говорю я, чуть улыбаясь и поглядывая в сторону водителя - знает он английский или нет? - А ты красавчик.
Ладно, ну не в такси. Можно сначала выбрать место для ночлега. Надо же хотя бы иногда держать себя в руках, в самом деле!
- Я думаю, можно оставить все на завтра, - пожимаю плечами я в ответ на его вопрос. - Тем более что сегодня уже, наверное, поздновато будет исследовать город.
О том, что сначала нужно дождаться ответного письма от Николаса, я предусмотрительно не говорю. Может быть, Артур и приехал со мной сюда, но в катакомбы я точно не собираюсь его тащить - будто бы больше делать нечего. Отправлюсь туда ночью, сам все разведаю и решу, что да как, вернусь засветло и ничего страшного - он даже не заметит. Если я расскажу про письмо, он точно засунет свой нос туда, а оттуда уже сам узнает, что, как и где, и точно решит последовать за мной. Нет уж. Его безопасность для меня важнее всего, Альбион или нет, а вторую вечность без него я просто не выживу.

- Ну, - с уверенностью заявил я, устраиваясь поудобнее и обнимая Артура так, чтобы у того даже мысли не возникло пошевелиться. - По крайней мере, для того, чтобы уйти, не разбудив тебя, мне не пришлось бы делать ничего особенного. Обычно проблема, знаешь, в пробуждениях. Если бы я сам не наблюдал каждую ночь как ты ложишься спать, заподозрил бы, что ты принимаешь снотворное.

План был идеальный. В плане, правда, не значилось пытаться на пальцах объяснить, какой именно нам нужен номер и да, прямо сейчас, пожалуйста, мы ужасно продрогли, по крайней мере, один из нас точно. Не значился в нем и поздний ужин в ресторане при отеле, и то, что случилось позже, тоже не было прописано у меня как обязательные пункты (хотя кто бы спорил с тем, что именно они были обязательными). На самом деле план был прост как пробка и поэтому гениален - нужно было только дождаться ночи.
Письмо пришло довольно скоро. Как только Килгарра постучал клювом в окно, до меня дошло, что все это - довольно рискованная операция (нужно было подумать об этом раньше! но моя голова, конечно, была забита совсем другим), Артур не шутил, когда говорил, что мои попытки отвязаться от него так просто не пройдут. Конечно, вряд ли он мог изменить мое мнение, но сталкиваться с его обидой прямо на месте действий не хотелось совсем - выше моих сил было смотреть на это сердитое лицо и понимать, что сердится он, в общем-то, заслуженно. Артур был абсолютно прав со своей стороны, когда говорил, что не хочет меня отпускать навстречу возможной смертельной опасности в одиночку, и поэтому он был здесь со мной, но.
Но.
Во-первых, я все же не в незнакомые места лез. То есть, конечно, в незнакомые, но это были места Николаса, а ему я за много веков научился доверять. Он не мог желать мне зла (он просто был выше этого, как и все мы), и обо всех возможных опасностях предупредил заранее. Я был предупрежден, к тому же я обладал магией. Артур - нет. И это было во-вторых.
Я должен был защитить своего короля во что бы то ни стало, и даже проснись он, когда я выползаю из-под одеяла и спешно собираюсь - пара слов заклинания, и он погрузился бы в сон до самого утра. Мне не нужны были проблемы такого рода - в планах было просто проверить, что происходит, по возможности исправить и вернуться к утру. Он ничего не заметит.
По крайней мере, я отчаянно на это надеялся.
Нужно будет утром купить кофе и круассанов, раз уж без этого в Париже никуда. Скажу, что проснулся рано и провел утро с пользой - выучил пару французских слов, обзавелся завтраком, охмурил пару хорошеньких девушек - просто чтобы его позлить. В голову пришла мысль, что до этого утра еще нужно дожить, и я только усмехнулся в ответ, качнув головой - стоило ли вообще о таком думать? Времена, когда мне что-то угрожало, прошли слишком давно. Единственный, за кого я боялся, останется здесь и не подвергнет свою жизнь никакой опасности (разве что опасности свалиться с кровати), так что можно спокойно отправляться.

Ближайший вход в катакомбы мне подсказал сам Николас в своем ответном письме - перехватив лямки рюкзака поудобнее, я шел мимо подростков с сомнительными увлечениями и прочих маргинальных личностей. Логично, что по ночам вход на территорию, где проводятся экскурсии, будет закрыт, и я был готов использовать магию, но путь уже открыл кто-то до меня. Мне это показалось хорошим знаком.
То есть, если следовать логике, это не было таким уж хорошим знаком - кто знает, куда забредут эти дети, в которых ни фунта магии, и не наткнусь ли я на них впоследствии (в каком виде?), но мне слишком нужен был хороший знак, какой угодно. У меня не было никакого восторга от того, что придется лезть под землю, я в принципе не особенно любил всякие ходы что в земле, что в горах, хотя вынужденно бывал в них довольно часто. Отсутствие солнечного света не сильно, но напрягало, под землей всегда почему-то чувствовалась близость неслучившегося и возможного, от чего мысли путались. Трудно иной раз было понять что реально, а что нет.
Плюс недостаток кислорода, конечно. И возможные несчастные случаи. Да много всего.
Я свернул в проход, мановением руки отодвинул загородку с надписью "не входить" на английском и французском, и пошел дальше, не забыв задвинуть ее обратно. Мне не нужна была компания. По крайней мере, компания людей.