Он бы нашел этих детей нашел в другой Вселенной. Через галактики и солнечные системы, на изнанке миров, сквозь квазары и газовые облака, разрушая старые звезды до сверхновых и растворяя звездную пыль в черных дырах... Он знал, где они находятся, но не спешил ловить, не торопился. У него были свои игры и свои правила, а дети, не поняв их, пытались охватить собой всё и сразу, влезая не туда, куда надо было.
Конечно, он знал где Беверли. И даже знал, где Эдди, а без него было скучно. Он больше не приводил домой и к колодцу вкусных детей или взрослых, не развлекал его своими страхами, не смотрел огромными глазами и не мучился трудностями между желанием отомстить обидчикам и хорошим манерам. Ох, как тяжело ему было думать о том, что педофила, желавшего познакомить его с миром взрослого и ужасного - еще более ужасного, чем откушенные ручки?! - сожрал жуткий клоун, его ночной кошмар?
В общем, пугать его в том месте было не очень интересно, хотя демон навестил своего любимчика, потом навестил по разу всех своих любимчиков, а затем влез в сон Беверли.

Он явил ей картины канализации, летающих детей и клуба неудач, показал ей пустошь, где они стояли и держались за порезанные руки, а Эдди в этот момент думал о том, как легко через кровь передается ВИЧ, а затем и его лицо крупным планом.
- Мне одиноко, Беверли. Мне страшно. Они ищут меня, но не могут найти, им нужна твоя помощь. Это за пустошью, огромный забор и те серые здания, меня держат здесь почти месяц. Я хочу домой.
Дальше было лишь дело времени, и демон еще раз навестил Стэна, чтоб сыграть ему на флейте новую выученную мелодию, которую подслушал у местного музыканта, но Стэн почему-то не оценил. Хотя оставил после себя вкусный след, что заглушило легкую обиду из-за недооцененности его талантов.

А потом Беверли собрала свои вещи и отправилась в Дерри автостопом. За год она подросла и привлекала взгляды всех водителей, что держали данный пусть. Пришлось присматривать и присматривать за тем, как неудачники собираются искать своего друга, чтоб вернуть его обратно в город.
Вообще-то, Пеннивайзу не нравилось, что кто-то покусился на его детей. А на границе с Дерри он и вовсе остановил большой грузовик, в котором ехала Бев, потому что водитель был чересчур заинтересован в более тесном знакомстве с ней. Ей было бы страшно, Ему - вкусно, но она бы опоздала. К тому же пугать он хотел девчонку самостоятельно.
- Что-то стучит... Надо посмотреть, - водитель остановился, слегка съехав к пустынной обочине, и действительно собрался посмотреть, но демон свернул ему шею быстрым движением и принял его же облик, возвращаясь в кабину.
Он завел мотор и тронулся, после поглядев на девчонку. И впрямь выросла за год, волосы слегка отросли, и не только они. Он широко улыбнулся, глядя совсем иными глаза, нежели тот водитель, чье тело осталось на дороге.
- Ну что, Беверли Марш. Как жизнь с твоей тетей?

Ее он высадил у пустоши на повороте и велел выбираться.
- Тебе туда идти, - он махнул рукой, указывая в то место, где именно сейчас собрались неудачники, строя план, - поторапливайся.
Когда дверь кабины громко хлопнула, Он снова завел мотор, и уже через десять минут подальше отсюда огромная фура летела вниз с моста.

- Вчера рядом с Пустошью нашли тело мальчика.

Андреа Урис поставила на стол идеальные румяные тосты и на мгновенье замерла у окна. Ее внимание привлекла небольшая группка детей, бодро бредущих в сторону школы. Утро было хмурым, небо затянули тяжелые серые тучи, но дети весело галдели, толкались и подначивали друг дуга. Возможно, еще недавно несчастный малыш, которого вчера отыскали среди сплетения кустов и деревьев, мог присоединиться к ним и...

- Какого мальчика, мама?

Миссис Урис обернулась и заметила на лестнице Стэна. Сейчас он скорее походил на тень себя прежнего - бледный и измученный, но в то же время странно возбужденным. Словно беглец, спасающийся от погони и вынужденный постоянно быть начеку. Он выглядел так уж около месяца, и Андреа это начинало всерьез беспокоить. Нет, безусловно, ее сын был совершенно здоров - со времен младшей школы Стэнли редко болел и почти справился с детской впечатлительностью. Дело было в другом. Но в чем? Однажды вечером она поделилась опасениями с мужем, но Дональд заверил ее, что в четырнадцать лет у мальчика не может быть проблем, которые он не смог бы решить самостоятельно. Тем более, такой умный мальчик, как Стэнли.

- Ему же не надо платить налоги, верно? - добавил он с улыбкой.

Андреа Урис не была с ним согласна, но не стала спорить. Иногда муж казался ей удивительно непроницательным человеком.
Голос Стэна заставил ее вернуться к реальности.

- Какого мальчика?

Он быстро преодолел расстояние, отделяющее его от кухни, и остановился рядом с обеденным столом. Взволнованный, напряженный и почти испуганный. Миссис Урис с трудом подавила желание обнять его - публичное проявление эмоций казалось ей неуместным.

- Дорогой, ты хорошо себя чувствуешь? - Андреа потянулась к его лбу, чтобы проверить температуру, но Стэнли увернулся. Это было на него не похоже.

- Ты можешь просто ответить?

- В газете писали об Уолли Дженкинсе, - отозвался отец. - Несчастный случай. Мальчишка зацепился за корягу, ударился головой о камни и захлебнулся в ручье в верхней части Пустоши. Ты что-то знаешь об этом, Стэнли?

- Нет.

От его слов у Стэна словно камень свалился с души. Он заметно расслабился и устало потер переносицу.

- Нет, папа, не знаю. Мне... пора идти. Хочу понаблюдать за птицами, пока снова не начался дождь.
- Только не уходи далеко, дорогой. И не приближайся к Пустоши, - миссис Урис не знала, почему произнесла эти слова. Словно кто-то прошептал у ее уха предупреждение, и она тут же повторила за ним. Позже она списала это на необъяснимый материнский инстинкт.

Стэнли кивнул и выскользнул из комнаты. Дверь за ним закрылась.

- Он беспокоится о своем друге - Энди или... как там его? - мистер Урис убрал газету.
- Эдди Каспбраке. Он пропал почти месяц назад, - поправила его миссис Урис. - И куда, по-твоему, отправился наш сын? Учитывая, что орнитологический атлас и бинокль остались в прихожей?

Мистер Урис пожал плечами и взялся за тосты.

_____________________________________________

Весь день Стэнли провел на Пустоши, пытаясь вместе с Биллом Денбро отыскать следы Эдди Каспбрака. Найти им так ничего и не удалось, зато через несколько часов бесплотных поисков они окончательно выбились из сил и добрались до практически непроходимых зарослей. Если Эдди и сумел уцелеть, то вряд ли пробрался бы в такую глушь.

- Постой, Билл, мне нужно тебе кое-что рассказать, - Стэн нервничал и старался не смотреть на друга. Он долго ждал подходящего момента и вот, наконец, дождался. Майк и Бен не смогли сегодня прийти, а Ричи не оказалось дома. Никогда раньше Пустошь не выглядела такой одинокой. Без их маленького клуба Неудачников она слово лишилась своего волшебства, и превратилась в бесполезный кусок земли.

Помявшись немного, Стэн опустился на крупную корягу, торчащую из земли. Он думал о том, что случится, когда Билл узнает правду. Наверное, он никогда больше не захочет заговорить с ним. И будет прав. От этого становилось невыносимо горько, но молчать дальше Урис не мог.

- Это я виноват в исчезновении Эдди. Помнишь, я говорил тебе о том, как он примчался ко мне после нападения? Рассказывал о мистере Смите, о похищении и прочих ужасных вещах? Он был уверен, что Оно вернулось и забрало учителя с собой. Я еще ответил, что это все стресс и у Эдди что-то вроде посттравматического синдрома. Ричи назвал его "постдраматическим".

Стэн хотел повернуться к Биллу, но не смог себя заставить.

- Я так старался убедить вас в невозможности происходящего, что не оставил Эдди выбора. Он должен был доказать нам, что эта штука... Пеннивайз действительно жив. Я думаю, что он попытался найти доказательства, как тогда, в доме мистера Смита, и попал в ловушку. Никого из нас не было рядом, чтобы помочь ему. Господи, это все моя вина. Я ведь тоже видел его, Билл. Видел Оно сразу же после того, как Эдди ушел домой.

К горлу подступил ком, но Стэн сжал зубы и зажмурился, не давая воли слезам.

- Ночью меня разбудила гроза. В доме никого не было, и я решил немного почитать, чтобы успокоиться. Как сейчас помню - я прошел в ванную, умылся, взглянул на свое отражение в зеркале. И увидел его. Билл, это был не я, а это существо. С пустыми глазницами и окровавленными руками. Как же много крови. Оно выглядело довольным, потому что наконец-то настигло меня. Больше всего на свете я хотел, чтобы это оказалось кошмаром. Тогда я мог бы проснуться и забыть обо всем. Кажется, я даже заставить себя в это поверить. Клянусь тебе, я не хотел, чтобы с Эдди или кем-то из вас случилось что-то дурное. Если бы я только мог все исправить, то без колебаний сделал бы это. Я просто... Не хотел снова пачкаться.

Отредактировано Stanley Uris (2017-11-06 00:26:39)

День едва начал набирать свои обороты; улицы города были пустыми из-за летнего зноя и неурочного часа. Те, кому было нужно торопиться к рабочему месту, уже добрались до необходимой точки на карте, а остальные же еще занимались домашними делами или лениво бродили по полупустым комнатам, не рискуя сменить пижамы на повседневную одежду. Ричи же дома находиться просто не мог, чувствуя себя в родной спальне словно в клетке. Со стен на него укоризненно поглядывали рок-звезды, чьи изображения он просто безбожно вырывал из журналов, попадавшихся под руку. А снизу доносился грохот посудой — мама снова играла свою роль безупречной хозяйки. Они не разговаривали уже несколько дней, не считая дежурных фраз за общим столом. Впрочем, семейство и раньше не могло похвастаться особой близостью с единственным сыном, так что разница не ощутимо бросалась в глаза. Мэгги даже не замечает, как мальчишка проносится от лестницы до входной двери, словно порыв сквозняка, и вот уже скрывается на улице.

Гравий приятно хрустит под новыми кроссовками мальчика, когда тот выходит из дома и направляется... Куда-то. Ричи не имеет определенной цели, он может пойти в любую сторону и все равно придет к нужному месту, будь то водонапорная башня, Бэсси-Парк, «Алладин» или городская площадь. Или даже Пустошь. При одном упоминании о легендарном месте неудачников в голове Тозиера взрывается эмоциональный фейерверк и это заставляет поморщиться. Задумчивая складка уже месяц как пролегла между темными бровями мальчика, а он даже не пытается скрыть своего понурого состояния. Естественно, гордое звание Балабола и шутника не перестало себя оправдывать и Ричи по прежнему отпускает замечания ниже пояса, но они с каждым днем становятся все более жесткими и отрывистыми. Между Тозиером и неудачниками выросло что-то. Нет, не стена, но низкий корявый заборчик с остроконечными пиками. Настолько угловатый, насколько подобным стал и сам Балабол, как только его близкий друг исчез. Эдди Каспбарка не было уже около месяца. Может быть, чуть меньше, а может быть значительно больше  — это просто охренеть как не важно для Ричи, потому что для него это все равно было долгим временем. Словно обиженный ребенок, которого обманули, Тозиер буквально закипал. После того, как прошлым летом неудачникам удалось одержать победу над Оно, он был уверен, что проблемы кончились. Когда в тринадцать на тебя наваливается такое, можно проявить наглость и попросить в небесной канцелярии светлое и спокойное будущее. Однако, не факт, что тебя там послушают. И вот — все снова пошло под откос.

Ричи пересек Центральную улицу и вышел на Канзас-Стрит. Прежде чем осознать происходящее, Тозиер направился по проложенной дороге, которую преодолевал когда-то практически каждый день своей жизни. Еще несколько шагов, и он сможет свернуть к Кендускиг; туда, где когда-то все началось. Где они делали попытки построить плотину, а затем пришлось ее безбожно разрушить. Где они прятались от шайки Бауэрса, а неподалеку соорудили свою пародию на клубный дом. Там они впервые завели разговор об Оно и именно с Пустошью в голове Ричи тесно переплетались события прошлого лета. Мрачные события, которые не хотелось вспоминать. Ричи старался не приближаться к Пустоши даже тогда, когда клуб обосновывался там. Отшучиваясь на разные манеры, под самыми невероятными предлогами Тозиер все сильнее отстранялся от места. Позже он подметит что, быть может, именно в Пустоши прошло лучшее время его детства и самые счастливые — как и самые несчастные, впрочем, тоже — дни. Но не сейчас и не теперь.

Быстрыми шагами Ричи преодолевал расстояние, словно целенаправленно направлялся к месту. Каждый его шаг глухо отдавался в ступне, словно он заколачивал подошвой гвозди в землю. Засунув одну руку в карман, Тозиер извлек помятую и практически пустую пачку сигарет, которую стащил у отца этим утром. Из другого кармана на свет появилась зажигалка и уже через мгновение Тозиер пропускал через свои дыхательные пути горький дым. Курить он стал еще больше и уже практически не скрывал своего пристрастия. Ленивым движением сбросив отросшие пряди волос со лба, Ричи снова вернулся к быстрому темпу ходьбы и вот уже вскоре приблизился к Пустоши. Когда-то этот узкий берег, изредка освещаемый прямыми лучами солнца, казался ему весьма привлекательным. Теперь же в глаза бросалась серая грязь, чавкающая под ногами, поломанные сухие кусты и листва, изъеденная тлей. Все стало слишком уродливым, словно поддерживало моральный дух опустошенного Тозиера. Внезапно громкий звук заставил Ричи вздрогнуть и обернуться. Он не рассчитывал, что здесь кто-то будет помимо него. Вздохнув полной грудью и уже приготовив тираду для того, кто решил нарушить его, Ричи, уединение, мальчик оборачивается и натыкается взглядом на пустоту. Лишь ветка кустарника покачивалась, словно птица, что сидела на ней, издала этот каркающий звук и улетела прочь. Подальше от этого местечка. Запах сырой земли пробивался даже сквозь пелену табачного дыма. Ночной дождь размыл дорогу и пропитал влагой землю до такой степени, что та теперь проминалась под ногами, словно пластилин. Оторванные от родных веток листья шуршали, словно перешептывались о чем-то своем. Тишина почему-то не умиротворяла.

Прийти сюда было глупостью и Ричи отворачивается от раскачивающейся ветки, хотя на самом деле хочет отвернуться от себя самого. За то, что вспоминает прошлое, не в силах стереть этот кусок жизни, как страшный сон. Поддаваясь слабости, понимает, что не хочется быть таковым. Не хочет разводить сопли и сидеть без дела, но вместе с тем и лезть в самое пекло событий не хочет тоже. И не потому что боится, хотя это, определенно, тоже имеет место быть. Просто ему кажется, что еще немного и от него ничего не останется. Родители готовились к переезду — Ричи слышал обрывки разговоров несколько дней назад, когда те думали что он уже давно спит. Городок был грязным и здесь постоянно что-то происходило, это не могло остаться незамеченным. Словно вспугнутые животные люди стремились убрать свои жалкие шкуры подальше от Дерри и Тозиеры не оказались исключением. Однако, переезд только планировался; это событие могло настигнуть Ричи через полгода или даже год. И он был рад, пожалуй, перспективе начать сначала. Быть может, вдали от места ему удастся забыть. И вдали от людей тоже.

Ричи выкуривает сигарету и выбрасывает окурок в кусты. Рука непроизвольно тянется за следующей, последней, и вскоре вслед за окурком летит пустая пачка. Ричи чувствует стыд и вину. А еще страх, но не за себя, а за пропавшего друга.

Пожалуй, если бы Тозиер был уверен, что с Каспбарком все прекрасно, он бы поддержал идею отца о переезде. Да, черт возьми, он бы первый настаивал на том, чтобы ускорить это событие! Но неизвестность не отпускает его. И Эдди держит Ричи в уравновешенном состоянии. Никто бы никогда не узнал о том, что творится в голове легкомысленного Балабола. Никто бы и не поверил в такую хрень. Что Ричи может переживать, а не отшучиваться. Кто знает, возможно, шутки и сарказм — вполне естественная броня на груди тощего и высокого паренька в очках?

«Хватит заниматься херней, идиот», — слова, мысленно адресованные самому себе, сливаются воедино с гулом, который раздается совсем неподалеку. Ричи не заметил, как ушел на значительное отдаление от моста и теперь резко затормозил. Становиться невольным наблюдателем черт-знает-за-кем ему не хотелось, но почему-то и уходить прочь Тозиер совершенно не хочет. Вместо этого он продолжает путь, немного сбавив шаг и стараясь издавать как можно меньше звуков. Грязь все равно неприятно чавкает под ногами, а ветки шуршат, когда он неповоротливо задевает их.

Чем ближе приближается Ричи, тем отчетливее различает в гуле болтовню. И голоса эти ему ясно знакомы! Уже не скрываясь, Тозиер идет на звук, однако коряги и паутина, висящая между ветками, сильно затрудняют ему задачу. Когда Ричи избавился от липкой паутины, прилипшей к штанам, в воздухе уже повисла гробовая тишина. Однако теперь, когда голоса оказались ему вполне знакомыми, Тозиер не стушевался.

— Усраться можно, какие люди, — словесный понос нападает на мальчика, как только он вырывается из цепкой хватки коряг и натыкается взглядом на две фигуры. В центре событий его старые друзья, Стэнли и Билл. Ричи понятия не имеет, какого лешего эти двое тут делают и вообще изрядно удивлен встрече, но что-то навевает на него ностальгию и воспоминания о старом добром прошлом уже не кажутся такими нежеланными, — Вы, двое, чего тут забыли? Вы только посмотрите!

Последнюю фразу Тозиер произносит с деланным акцентом и становится не совсем понятно, какой из своих голосов он старается изобразить на сей раз. Однако, его появление не вызывает никакой ответной реакции и Ричи чувствует себя лишним на этом таинственном свидании. Он прищуривает глаза и пристально смотрит, выдерживая многозначительную паузу.

— Что тут происходит? Я чему-то помешал?

Напряжение, царящее вокруг, буквально ударной волной налетает на Тозиера.

Сперва Стэнли не понял, что с ним случилось. Билл внимательно слушал его рассказ, не перебивая и не задавая лишних вопросов. И чем больше он узнавал, тем сильнее менялось его лицо. Понимание в глазах уступило место растерянности, а затем... обиде? Пренебрежению? Мысль о том, что Большой Билл больше никогда не заговорит с ним, вернулась, и Стэн молча уставился на жухлую траву под ногами. Внезапно что-то ударило его по правой щеке, заставив голову мотнуться к плечу. От боли из глаз брызнули слезы, но он тут же вытер их тыльной стороной ладони. На рукаве белой идеально выглаженной рубашки остались грязня следы.

Билл ударил его.

Он осознал это только спустя несколько мгновений. Бесконечно долгих мгновений, которые Стэн пережил словно в замедленной съемке. Вот Билл смотрит на него и пытается что-то сказать, но заикание не дает ему этого сделать. Или дело не в заикании? Стэн не слышит слов. Вот за спиной что-то шуршит, кусты медленно расступаются, чтобы выпустить Ричи - грязного, взлохмаченного, но почти довольного. Тозиер проходит вперед, улыбается и только тогда понимает, что стал невольным свидетелем сцены, значения которой он так никогда и не узнает.

Пустошь шумела и клокотала, словно океанская пучина. Звук постепенно нарастал и начинал сосредотачиваться вокруг лужайки с детьми. Какая-то неведомая и непонятная сила возвращалась сюда вместе со штормовым ветром, шумящим в кронах деревьев, грозовыми тучами, сгустившимися над Дерри, и щебетанием птиц. Стэнли все это казалось насмешкой, и ему хотелось поскорее вернуться в город. Но он не мог. Вместо этого он не моргая смотрел на Денбро, не чувствуя ни злости, ни обиды. Только досаду за собственные ошибки. На бледной щеке медленно расползался алый след, который уже завтра грозил превратиться в большущий синяк.

Стэну было больно, но вовсе не из-за пощечины. Намного сильнее его ранило то, что он увидел в глазах Билла. И в этот момент он почувствовал себя ужасно уязвимым и беззащитным. Словно все это время именно дружба с Биллом поддерживала в нем силы, не позволяла оступиться и упасть, когда пошлым летом они спустились под землю. Но сегодня все, что их связывало, безвозвратно пропало.

Если бы он мог, то сказал Биллу, что найдет Эдди. Даже если для этого ему придется вернуться в канализацию, пролезть по вонючим, полным нечистот трубам и снова открыть маленькую дверцу, ведущую в паучье логово. Снова почувствовать, как темнота  обволакивает его, непосильном грузом ложится на плечи, сгущается и, наконец, принимает форму самых ужасных образов, которые только может породить детская фантазия. Услышать за спиной шум воды и негромкие шаги. Стэн знал - стоит обернуться, он никого не увидит, но шаги не затихнут. Они будут звучать все ближе и ближе, до тех пор, пока...

Внезапно среди зарослей мелькнула рыжая макушка. В следующий миг из колючих кустов выбралась Беверли - взволнованная, раскрасневшаяся и прекрасная. Такой он увидел ее и в тот день, когда она впервые появилась в Пустоши.

- Бев? Ричи? - он словно очнулся от тяжелого сна, встрепенулся и быстро поднялся с коряги.

Горечь от разговора с Биллом никуда не исчезала, но теперь к ней примешалась радость. Стэнли ощутил странное воодушевление, которое обычно чувствуют обреченные солдаты, готовящиеся к решающей битве.

- Эдди пропал, и мы с Биллом... Биллом и Ричи искали его. Тебе снилось что-то еще?

Он не стал делиться с ними тем, чем поделился с Биллом несколько минут назад. Не из страха вызвать их гнев, а по какой-то другой причине, которую Стэнли и сам не мог до конца сформулировать. Возможно, Ричи бы вспылил и начал обвинять его, но Бев бы точно поняла. Она всегда понимала.

Неожиданно ветер стих, и в Путоши воцарилась могильная тишина.

- Вы слышите? - Стэнли попятился, прислушиваясь к дурному предчувствию. Внутри словно сработал предохранитель. - Птицы умолкли. Сейчас что-то произойдет.

Дрожа всем телом, он вцепился в руку Беверли и потянул ее поближе к Биллу и Ричи, замершим в центре поляны.

Тишину нарушил шорох, и из дупла мертвого сухого дерева выплыл красный воздушный шарик. А за ним еще и еще один. Стэн обернулся и заметил несколько точно таких же шариков, парящих в воздухе за спиной. Их окружали - теперь шарики были повсюду.

- О господи, только не опять, - произнес он одними губами, крепко сжимая руку Беверли.
[icon]http://s7.uploads.ru/Bly7g.png[/icon]

Отредактировано Stanley Uris (2017-11-12 01:37:31)